Священный грааль сибирской культуры

© Александр Иванов. Вадим Репин в зале имени Каца (в центре)
Священный грааль сибирской культуры
27 Апр 2017, 12:19

Много слов хочется сказать вслед завершившемуся Транссибирскому Арт-Фестивалю. За четыре года он стал не спустившимся откуда-то сверху на сибирскую землю готовым проектом, сегодня он все большими связями сопряжен с новосибирской музыкальной культурой, и эта взаимообусловленность идет на пользу обеим сторонам.

С первого года Транссибирский Арт-Фестиваль сильно отличался от многого из того, что предлагает Новосибирск миру, четко сформулированной концепцией. С начала его истории ключевой была тема путешествия через Транссиб, который ведет во все стороны света, через различные пункты на карте музыкальной истории и музыкального сегодня.

По мне, для лучшего уяснения смысла происходящего к вышесказанному необходимо добавить: события разворачиваются не в абстрактной точке пространства, а в конкретном Новосибирске родном городе арт-директора фестиваля Вадима Репина. И это автоматически придает любым концепциям и движениям фестивальной программы еще одно смысловое измерение. Оно важное оно о человеческих отношениях, традициях, преемственности, доверии, сопричастности, благодарности и многом другом. Именно эта эмоциональная связь, которая у Репина с Новосибирском существует здесь живет его мама, для многих здесь он по-прежнему «Вадик», здесь оркестр первый, с которым он, восьмилетний, играл и имея в виду который начал свой большой фестивальный проект и благодаря этому все, что происходит на Транссибирском, наполняется особым смыслом.

Фестивальные программы, сохраняя изначально заданные обязательные компоненты мировая премьера, детская программа, вечер камерной музыки, концерты на областных площадках каждый год наполняют новым смыслом эти структуры и предлагают что-то принципиально новое. В этом году новшеством стало появление доклассической музыки. Предыдущие программы, и это осознается только на контрасте с нынешней были выдержаны преимущественно в романтической стилистике (не считая обязательных ежегодных мировых премьер и некоторых других исключений), и это вряд ли предзаданное, скорее стихийно сложившееся ограничение во взгляде на тот самый «музыкальный мир», оказалось в этот раз преодолено естественно и убедительно. Программа музыки Вивальди, «Страсти по Иоанну» Баха и музыкальный ландшафт стал намного более разнообразным, приближенным к музыкальной реальности, а программа более сбалансированной.

Про эти две доклассические истории хочется говорить подробно. Уже около ста лет весь мир, обращаясь к доклассической или старинной музыке, имеет в виду исторически ориентированное исполнительство. Это движение видит своей задачей воссоздание подлинного звучания старинной музыки естественного для ее родной эпохи. Аутентисты (адепты этого течения) не только читают старинные трактаты об исполнительстве и работают над интерпретацией текстов, штрихами, динамикой, темпами и прочими аспектами музыкального языка, с не меньшим вниманием они относятся к материальной стороне вопроса предпочитают играть на копиях старинных инструментов.

Назвать подлинно аутентичным опыт выступления с признанными фигурами исторически ориентированного исполнительства новосибирских коллективов невозможно они не играют на старинных инструментах, и это направление в репертуаре каждого из них точно не является ведущим (если вообще присутствует). Но! Когда речь идет о профессионально, честно, с отдачей, удовольствием и ощущением откровения сыгранной программе, согласитесь попытки измерить степень аутентичности прозвучавшего начинают казаться умозрительной условностью. И это в полной мере относится к двум развернувшимся на фестивале историям.

Герой обеих исторически информированных программ Филармонический камерный оркестр. Это коллектив с предельно широкими стилистическими возможностями они играют современную музыку и классику, авангард и романтизм, музыку кино и другие лежащие на стыке популярности и академизма модификации. Конечно, был в их биографии опыт и классический, и доклассический, но, кажется, никогда прежде не доводилось их слышать в таком ультимативно барочном градусе, как на концерте с скрипачом и дирижером Джулиано Карминьолой. Всегда очень заметно, занимаются люди на сцене старательной игрой или проживают удовольствие и свободу. Последнее было про Карминьолу и оркестр: отточенные штрихи, динамические контрасты, будто выкрученные ручкой настройки резкости до предела, а главное ощущение стремительного пульса, в биении которого вырабатываются адреналин и эндорфины разом. И так во всем от «Времен года», которые применительно к этому исполнению язык не повернется назвать хрестоматийными, скорее бесконечно неожиданными до мало известных концертов Вивальди, которые Карминьола предложил для программы с поистине убедительным доводом: хорошая музыка, почему бы не сыграть?

«Страсти по Иоанну» стали событием не меньшим, а учитывая количество исполнителей, продолжительность и тщательность репетиционного процесса, и более внушительным. Они первый за четыре года большой вокально-симфонический проект фестиваля, и, конечно, неповторимый и важный опыт для Новосибирской хоровой капеллы, впервые столь масштабно вовлеченной в программу Транссибирского.

Как ни удивительно для города оперного театра, филармонии и консерватории Пассионы звучат у нас очень редко, так что сам факт исполнения, а с ним и роскошь слушать Баха в живом звучание становятся большим событием.

Откровения, приходящие на ум и в жизнь многих как невероятная удача и прозрение, для Короля, думается, основа жизненного уклада, и это главный залог истины в музыке

История, вновь оживающая в словах Евангелиста и великой музыке, своей распростертостью в вечность транслировала ощущение космичности происходящего. И подлинно частями в картине Универсума виделись те, кто в тот вечер был на сцене. Мироздание, как и полагается, сложилось из многообразия и даже разнородности: Филармонический камерный оркестр, Новосибирская хоровая капелла, международная команда певцов, специализирующихся на исполнении старинной музыки (пронзительно надмирная и кристально ясная Мари-Софи Поллак!), мастера basso continuo новосибирские и международные и солисты-духовики из симфонического оркестра. И все эти музыкальные силы приведены были в движение притяжением и энергией одного человека (если Баха мы имеем ввиду по умолчанию) Ильи Короля, скрипача, дирижера, человека необычайно светлого мировосприятия (его интервью Тайге.инфо — по этой ссылке). Откровения, приходящие на ум и в жизнь многих как невероятная удача и прозрение, для него, думается, основа жизненного уклада, и это главный залог истины в музыке. «Потому что без любви все теряет смысл».

Она и была смыслом этих «Страстей». По словам многих музыкантов, Илье удалось создать на репетициях и на концерте такую невероятную атмосферу внимания и любви к исполнителям и музыке что не прозвучать должным образом и с должным смыслом было невозможно.

Не буду спорить, мнение скептиков имеет под собой основание: конечно, это исполнение не было так однородно и совершенно, так тонко и точно как в оркестрах и с дирижерами, положившими жизнь на алтарь аутентизма. Но здесь были главная мысль и ключевое ощущение, мудрость, проникновение в и почтение к тексту играемому и произносимому, абсолютная честность и самоотдача, итогом: сакральное, преисполненное смыслом звучание и обусловленное им совершенно религиозное переживание этой партитуры.

Вообще тема любви как неотъемлемой сущности музыки и жизни в этом году прошла сквозь фестиваль красной нитью. Начиная с какого-то момента каждый из музыкантов день за днем с разных сторон касался этой философской темы об этом говорил и Илья Король, и Владимир Спиваков о гармонии, которую дарит музыка миру, и Владимир Федосеев, и перед заключительным концертом Вадим Репин.

Про любовь и доверие это, конечно, тема, связанная на Транссибирском фестивале с симфоническим оркестром филармонии. С ним было пережито многое и речь сейчас не только о первом выходе Вадима на сцену с большим оркестром в конце 70-х, но и о многих других совместных выступлениях, во время каждого из которых, по словам скрипача, он чувствует поддержку спиной. Чего только стоит история с закрытием первого Транссибирского, когда, выходя из сложного положения (Валерий Гергиев не смогу прилететь и дирижировать), Репин предложил, а оркестр согласился исполнить Скрипичный концерт Шостаковича без дирижера. Риск был невероятный: партитура сложнейшая, ее с дирижером-то не все способны исполнить безупречно, а уж без шансы доиграть до конца и вовсе стремились к необнадеживающим величинам. Но они это сделали причем с такой запредельной концентрацией и энергетикой, на сорок минут заставив забыть тысячный зал о чем-либо кроме происходящего на сцене, что исполнение без преувеличений можно записать в выдающиеся, а достигнутую степень близости и доверия между Репиным и оркестром обозначить как запредельную.

Этот коллектив изначально был задуман как одна из основ фестивальной программы, и каждый год он выносит на плечах большую часть программ, выходит на сцену с разными дирижерами и разным репертуаром. И это прекрасная возможность оркестру в очередной раз закалиться и стать крепче, а публике оценить удельный вес влияющих на коллектив переменных.

В каждом звуке светилась радость бытия совершенно в соответствии с классичной безмятежностью этой партитуры

Программы с участием оркестра в этом фестивале включили музыку от Копленда и Гершвина через позднего Шостаковича и мировую премьеру нашего современника Энйотта Шнайдера к бескрайней стихии романтизма, с которой стилистически оркестр совпадает лучше всего. И совершенно особенным опытом в этой череде стал концерт под управлением Владимира Федосеева. Не знаю, мастерством ли или силой авторитета, но дирижер преобразил коллектив, довольно уже измотанный, отыгравший не самую музыкально и эмоционально комфортную программу аккомпанементов в рамках концерта-мировой премьеры. Федосеев, отправляясь в Сибирь впервые дирижировать оркестром прекрасно ему знакомого Арнольда Каца, пошел, по его словам, на осознанный риск и предложил в программу Первую симфонию Вебера, которую коллектив прежде никогда не играл. И, честно говоря, предположить, что это исполнение первое было невозможно. В каждом звуке светилась радость бытия совершенно в соответствии с классичной безмятежностью этой партитуры. Оркестр как будто стал на голову выше, расправил плечи: интенсивность струнных, нечасто слышимый оттенок их звучания видимо то, что в рецензиях называют блеском и лоском, уверенность и теплое, ясное звучание духовых все сложилось в картину явленного в звуках Золотого века, искрящейся радости бытия. Не уступало симфонии и второе отделение Второй фортепианный концерт Брамса с солирующим Николасом Ангеличем сдержанно лиричный, возвышенный без экзальтации, с как будто бы бесхитростным и прямолинейным туше, на самом деле передающим единственно правильный простой взгляд на сложные вещи. Концерт звучал делово, без лишних сентиментов, но совершенно точно не по-баховски, не по-моцартовски, но о боге с ясным видением конечно цели и спокойствием в ее достижении.

Обусловленный Новосибирском и его культурой изначально, с каждым годом Транссибирский фестиваль вбирает ее все более обширно и при этом влияет на нее тоже все более широко. Меняется не только фестиваль, но и отношение к нему публики в ней все больше доверия, и в этом году впервые все залы были полны вне зависимости от того, стояло в афише имя Владимира Спивакова, про которого никому ничего объяснять не нужно, или того же Карминьолы, или молодого латвийского маэстро Андриса Поги, известных больше на Западе или в столицах. Эти фигуры Пабло Феррандес, Лоренс Фостер, Николас Ангелич, Сергей Накаряков, Александр Князев, Александр Бузлов, Илья Король каждая явление, неотъемлемая часть актуальной музыкальной повестки. Ширятся горизонты и преодолеваются границы привычного у тех, кто ходит на концерты и тех, от кого классика далека, и только имя Репина, обладающее в Новосибирске совершенно особенным весом, способно привлечь в концертный зал. Новые возможности видят те, кто принимает участие в обширной программе мастер-классов, которая в этом году обрела совершено невероятный размах и большую самостоятельность. Академическое искусство персонифицированное, а потому более понятное, симпатичное, человечное видят те, кто приходят на творческие встречи с музыкантами или на кинопоказы, которые в этом году проходили в рамках творческих встреч с свидетелем века и знакомцем великих Бруно Монсенжоном.

Вовлечение все больших филармонических сил в проекты фестиваля становится таким же важным опытом и импульсом к росту как для музыкантов, так и для новосибирской публики, а амбиции Вадима Репина по расширению и углублению проекта на новосибирской почве воплощаются в удивительно филантропичные формы.

Транссибирский подлинный священный грааль для новосибирской культуры крупнейший в регионе проект, мощный модулятор развития, который дарит публике и музыкантам главное впечатления и опыт, пережив который, сложно и просто невозможно оставаться прежними.

Марина Монахова





Новости из рубрики:

© Тайга.инфо, 2004-2024
Версия: 5.0

Почта: info@taygainfo.ru

Телефон редакции:
+7 (383) 3-195-520

Издание: 18+
Редакция не несет ответственности за достоверность информации, содержащейся в рекламных объявлениях. При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на tayga.info обязательна.

Яндекс цитирования
Общество с ограниченной ответственностью «Тайга инфо» внесено Минюстом РФ в реестр иностранных агентов с 5 мая 2023 года