Пой, Боудикка!
Вы когда-нибудь слышали звуки карникса? Для тех, кому нужно, чтобы враг помер со страху еще до начала каких либо активных действий, самое оно! А шлемовидные гусли слышали? Это для того, чтобы быстро переместиться из этого мира в параллельный и обратно. Или кельтскую арфу? Даже не ту, большую, которая находится в оркестровых ямах театров, а маленькую, которую можно взять с собой и играть где захочется? Оксана Мамлина слышала и подготовила фотоочерк о сибирячках и их необычном увлечении — кельтской музыке.
Небольшая уютная квартира новосибирского Академгородка наполняется теплом и струнной музыкой. Ни на что не похожей, особенно глубокой, как звуки ветра и шум волн. Камин с дровами, рыжий кот в свитерке со скандинавскими оленями, полное ощущение праздника Йоль, вместе с его свечами и поленьями. Уже глубокий вечер, беспокоюсь, не тревожат ли звуки арфы соседей. Потом думаю, сама б я точно променяла бой барабанной установки по вечерам от одного из новосибирских квестов, с которым имею «счастье» соседствовать, на такую вот музыку. Соседи вполне довольны и спокойны. Играют Дарья Евменова и Лера Дружинина. Лера — хранитель одного из отделов Краеведческого музея, Дарья по образованию геофизик, игра на арфе — серьезное увлечение, в свободное от работы время учит других этому искусству.
Я куда-то до этого спешила… Летела по скользкому льду, неудачно растянулась, моя камера упала на экран и он разбился вдребезги. Дурацкий день… По пробкам до Академа, десять минут арфы и целительного, ранозаживляющего кота, и все куда-то ушло. Унеслось вместе со звуками струн. Затвор, слава Богу, жив, все работает. Струны, руки, пальцы, как паучки, плетут свои загадочные сети, сплетают ноты в звуки. У этой музыки есть невероятная сила, пришедшая из древних друидических песен, предсказаний, молитв. Эта музыка — крик, порой отчаянный, порой угрожающий, эта музыка — стон ветра, воющего в мертвых скалах, колыбельная, которую пела Боудикка. Музыка, с которой Боудикка мстила римлянам за убитого мужа — короля кельтов, за обесчещенных дочерей, за унижение и оскорбление ее народа.
Римляне приходили в ужас от одного вида кельтов: полчища варваров, впереди воины с карниксами и арфами. Да, арфа была мужским инструментом и с ней вообще-то шли в бой! У кельтов такие музыканты или певцы назывались филидами, и у стен Капитолия они вполне могли исполнить песню-проклятие… А услышать такую, полагаю, очень нелегко. Убийственно несколько даже… Действует, как взгляд удава на кролика. Просто звучит карникс, и ты впадаешь в ступор. И так со всех сторон: круг сжимается. Факелы, лучники… Капитолий был сожжен дотла вместе с женщинами, детьми и стариками. Арфу, кстати, лучники и изобрели. Тонкая тетива издавала звук, и в перерывах между стрельбой, видимо, какой-то особо романтичный воин наигрывал. Потом натянул вторую тетиву, третью. А потом пошло. Начинание активно подхватили филиды, а это, хоть и низшая, но всё же друидическая каста, и с ними даже короли не осмеливались спорить. Придет такой, споет у тебя под окном какой-нибудь «Гламдиккин» (песнь-заговор) и всё! Покрылось твое королевское величество разноцветными волдырями позора, стыда и поношения. Это веками раньше, конечно. Сейчас кельтская музыка подуспокоилась, одомашнилась немного и скромно прилегла у камелька. Хотя… это только внешне она смиренная и усыпляющая. Не забываем Рим и Капитолий. И армию великую римскую, недоумевающую и несущую потери.
Дарья играет из Led Zeppelin «Лестницу в небо». На арфе! При этом знакомая почти с отрочества мелодия становится новой, удивительной, уносящей. Кельтская музыка вообще имеет удивительную способность обновляться, обновлять и обнулять. Если стрессовая ситуация, напряжение, которое нужно снять, послушайте, к примеру, Enya. А еще лучше живое кельтское исполнение на каком-нибудь концерте. Сразу все встанет на свои места. Эта музыка много раз возрождалась сама и возродит кого угодно. Буквально в 60-х годах прошлого столетия она еще по большей части бытовала в ирландских или шотландских пабах, приправленная пивом и виски. Но такой силе грех не выйти из берегов и не сломать границы.
В маленькой квартирке, среди звуков, котов и запаха печенья с корицей, пропала одна вещь… Вещь зовется временем. Время, далекое, кельтское пришло через прикосновение к струнам, слилось с зимним вечером за окном. Наступил хронологический вакуум, космос. Прошлое стало настоящим, превратившись в дашино кельтское платье, в лерину юбку в клетку. Кот, как и тысячу лет назад, рыжий… Огонь, в камине как и тысячу лет назад, рыжий… И потребность в любви, в тепле, в спокойствии, как и тысячу лет назад. Музыка прошлого становится музыкой настоящего, ведь, по сути, не меняется ничего. Тот же вой ветра в струнах, те же слезы, когда больно, та же печаль, когда нужно прощаться, та же радость встреч, та же теплая весна. То же счастье от того, что просто жив, и ловишь капли дождя, от слова «люблю». Тоже ощущение богатства от того, что у тебя есть крыша и очаг. Нам всегда нужно одинаково. Не больше и не меньше, чем тогда. Музыка кельтов — это эквивалент их богатства, и они из прошлого щедро делятся им с нами. Они же дикари, им не жалко. У них всего много и хватит на всех!
Оксана Мамлина