Пьеса о Чечне в Новосибирске: «Вопрос о войне возникает даже у тех, кто на ней был»
Премьера пьесы «Воин» по произведению молодого драматурга Марии Огневой состоится в новосибирском «Первом театре» 22 февраля. Главные герои ждут близких с Чеченской войны. Режиссер Юлия Каландаришвили рассказала Тайге.инфо, почему важно говорить с подростками о трагедиях и чем ее спектакль похож на фильм «Брат».
Тайга.инфо: Почему вы решили поставить спектакль именно о Чеченской войне?
— Изначально мне предложили сделать читку пьесы «Воин» на фестивале «Пять вечеров». Я давно хотела заняться «чеченской» темой, просто не было материала, который бы так в меня попадал. В процессе работы постоянно спрашивала знакомых, что они помнят об этой войне. Оказалось, никто ничего и не знает толком.
Я намеренно не ударялась в документальность и не ставила задачи вскрыть вещи политического характера
Главные действующие лица в пьесе — подростки, которых взрослые пытались изолировать от военных новостей. До них доходили лишь какие-то обрывки информации от знакомых, из телевизора, дети их додумывали и пытались понять. Именно этот момент мне кажется очень важным для осознания материала. Ведь главный вопрос в подростковом возрасте — зачем? Чеченский конфликт как раз и вызывает его: зачем все это было? Если у Великой Отечественной войне есть сложившийся архетип «за Родину, за правое дело», то вопрос о Чеченской войне до сих пор возникает даже у тех, кто на ней был.
Тайга.инфо: Что в этой истории больше всего волновало подростков?
— Так случилось, что когда мы родились, одна система мировосприятия ушла, а другой еще не появилось. Мы оказались в пространстве полного отсутствия ориентиров, поэтому каждый искал для себя свой. В подростковом возрасте очень важно выстроить систему ценностей, сказать «да» или «нет» на что-то. Сейчас люди, которые не сильно младше меня, уже имеют свою идеологию, а у нас ее не было вообще, вот мы и остались плавать в безвоздушном пространстве. Если ты подростком не решил эти вопросы, то они никуда не исчезнут потом. Но отвечать самому себе на вопрос, мне кажется, намного полезнее, чем иметь на него готовый ответ.
Тайга.инфо: Каким было ваше первое ощущение, когда прочитали пьесу?
— Я испытала чувство стыда. В пьесе есть очень важная для меня сцена, где дети играют во дворе в «боевиков» и кричат: «Русские, вы все умрете, мы отрежем вам головы!» — и такой страшный текст произносят дети. Конечно, это все идет от нас, взрослых. Однажды я проснулась с утра в Саратове и услышала, как под окном кто-то смачно ругается матом, выглянула — а там детский сад гуляет. Не сами же они эти слова придумали. Такие вещи очень ставят на место: по-другому начинаешь ощущать ответственность за то, что делаешь, и отвечать не только за себя, но и за них.
Тайга.инфо: В «Воине» довольно много говорится о том, как сообщать детям о смерти близкого. Почему-то взрослые считают неправильным делиться горем с подростками.
— Недавно вышел сериал «Шучу» с Джимом Керри в главной роли. По сюжету он ведет детское шоу, и в это время у него умирает сын. Одна из главных особенностей передачи — поиск образных систем для разговора с детьми в том числе и о «плохих» вещах.
Если случилось страшное, очень важно рассказать все, как есть, не говорить «он улетел на облачко», а научить ребенка переживать то, что происходит на самом деле
В пьесе мама главного героя, Тохи, как раз не скрывает от него смерть брата, а учит достаточно мудрой позиции. В этом нет вранья, есть только вера. Она старается сгладить Тохино подростковое отношение к правде и повести его взрослым путем.
Тайга.инфо: Интересно, что в спектакле создается образ сильной героини и маленького слабого героя.
— Я во многих своих работах эту тему развивала, например, в «Драконе». Герой всегда появляется неожиданно, ты не знаешь, откуда он придет. В «Воине» в Тохин класс приходит Катя, которая по логике подростков должна была стать мишенью, потому что девчонка и потому что новенькая. А в ней наоборот рождается герой. Мне кажется, это логично, что слабый должен стать сильным. И Тоха, оставшись единственным мужиком в семье, вынужден быть героем. Если ты принимаешь для себя решение, нарочно стараешься быть героем, — это игра. А когда ты в силу обстоятельств не можешь не быть героем — это честно. Катя здесь совершенно честный герой.
Тайга. инфо: Главный герой Тоха ведет личный дневник, при этом у него дисграфия (нарушение процесса письма — прим. Тайги.инфо). Помогает ли этот прием сильнее слышать громкий голос боли мальчика?
— На самом деле, проблемы с речью и формулированием — нормальная реакция ребенка на стресс. Это его попытка общаться с миром, корявая, но попытка. Ему очень сложно что-то доносить до других и не хочется, но он все-таки преодолевает себя. Самое ценное, что в этом нет менторства или псевдоискреннего душеизлияния, исповеди.
Тайга.инфо: Спектакль будет и о подростках, и для подростков?
— Вообще, он будет для семейного просмотра. Там развиваются как детские, так и взрослые темы. Мне в принципе в театре нравится смотреть на проблему не так, как я сейчас ее вижу, и даже не так, как видит ее драматург, а так, как она выглядит со стороны персонажа. А поскольку главное действующее лицо там подросток, хочется найти его взгляд. Мне и самой это близко: искать ответы, докапываться, не мыслить шаблонами.
У взрослых уже есть ряд стереотипов, которые они могут применить, чтобы не просыпаться в холодном поту в три часа ночи от мучительных вопросов, думая, зачем все это творится
Пубертатный период очень болезненный, и позволить себе еще раз его прожить — это испытание. Считаю, очень важно на любом этапе жизни признаться себе, что не знаешь, не понимаешь, не веришь и просто начать искать заново.
Тайга.инфо: Вы авторитарный режиссер или принимаете правки от актеров?
— Если актеру ничего не дает какая-то сцена, зачем мне ее делать? Я из того вымирающего вида режиссеров, которые, прежде всего, работают с людьми. Для меня ценно их понять как личностей, а это сложнее всего. Стараюсь прибирать свое «я» и расти вместе с актерами. Ситуация же не в материале, а в том, как мы его можем понять и присвоить. После первой читки я уточнила, есть ли у кого-то категорические возражения или слишком болезненные ассоциации с этим. Сопротивления с материалом у нас не возникло.
Тайга.инфо: Каким будет музыкальное сопровождение?
— Я очень долго мучала знакомых вопросом, что они слушали в 1994 году. В итоге у меня такое ощущение, что я ставлю на сцене фильм «Брат-3». Сейчас нас увело в сторону Ленинградского рок-клуба: взяли композиции «ДДТ», у группы «Сплин» вспомнили песню «Дочь самурая», которая абсолютно смыслово нам подходит, что-то взяли у «Ногу свело». В спектакле есть и более узнаваемые подростковые темы: мелодия из игры «Mortal Kombaт», например, еще какой-то рэп того времени. Для меня музыка не просто сопровождающий элемент, а полноценная действующая линия. Мне близок взгляд этих исполнителей, которые, с одной стороны, были довольно жесткими, а с другой, абсолютными лириками. На фоне всех страшных вещей, которые с ними происходили, они оставались поэтами. И этому нужно учиться.
Тайга.инфо: Как вы решили вопрос с декорациями?
— Я склонна к минималистичному подходу, особенно в произведениях про подростков. Сейчас у детей много игрушек, гаджеты, но очень важно уметь использовать то, что под рукой — это развивает образное мышление. Заметила, например, что мой четырнадцатилетний племянник постоянно залипает в телефон. Старалась отвлекать его от этого.
Детский театр не должен быть красочным. Почему-то многие считают, что раз дети играют в компьютерные игры, значит, должно быть что-то похожее и на сцене. А мне кажется, нужно чтобы они видели в театре то, чего, придя домой, не получат.
Страница спектакля на сайте «Первого театра»
Беседовала Ирина Беляева