Новосибирской области как единого региона расселения не существует. Ее окраины вымирают

© Евгений Мездриков

В Новосибирской области жива и продолжает развиваться очень небольшая доля муниципальных образований — преимущественно в границах столичной агломерации. И она с каждым годом концентрирует все большую часть населения. Для борьбы с манипуляциями властей оппозиции важно понимать реальные демографические процессы.

Политик и публицист Дмитрий Холявченко изучил, как меняется население Новосибирской области и почему сложно говорить о ней как о едином регионе.

Современные россияне живут в эпоху комплексной деградации государства. Любой человек, который начинает заниматься общественной деятельностью, политикой, защитой интересов и прав какой-либо группы населения, в первую очередь сталкивается с тем, что государство не только не контролирует значительную часть процессов. В некоторых сферах жизни общества его не существует вовсе.

Так, манипуляции с электоральным процессом приводят к тому, что выборы уже давно перестали быть способом получения обратной связи о важных темах и проблемах в обществе. Пресловутая вертикаль власти приводит к тому, что информация по ней сверху вниз спускается с поправкой на частные интересы людей в цепочке. А информация снизу вверх невероятно искажена и редуцирована. Просто потому, что по старой азиатской традиции приносящим плохие вести гонцам ломают хребет.

Законы, которые с каждым годом носят все более запретительный, унизительный и карательный характер, применяются путем выхватывания из потока. Они приобрели свойства пропагандистских акций, имитации деятельности, инструментов для интенсификации коррупции, реализацией личных психологических комплексов или следствием биполярного расстройства.

Информация для оппозиции

Хуже всего обстоит дело со статистикой. Независимой от исполнительной власти статистики не было в России никогда. Но в последние годы ситуация стала совсем уж плачевной. Я очень надеюсь, что комплекс проблем адекватности статистических данных, выплывший на передний план в связи с пандемией, действительно привлечет внимание к этим проблемам. Хотя бы потому, что кроме демографической статистики существует еще экономическая и социальная. А демографическая не заканчивается на показателях смертности.

Картины российской экономики и российского общества в сопоставимых и измеримых показателях остаются очень смутными. И именно поэтому все прогнозы, предсказывающие не тренд, а степень изменений конкретных показателей, остаются не более чем прожектерством, манипуляцией и визионерством.

До момента кардинальных изменений в модели управления страной и в принципах принятия решений единственным выходом из такой ситуации становится формирование огромного количества слоев теневого государства. Это и криминальный мир, высшей формой организации которого является организованная преступность, сросшаяся с государственной властью. То есть мафия. Это и массово ушедший в налоговую тень малый и средний бизнес. Это и так называемая «гаражная экономика», с каждым годом формирующая все большую долю рабочих мест, имеющих значение именно с точки зрения занятости, а не с точки зрения производства прибавочного продукта.

Это и гражданское общество крупных городов, которое не только затыкает дыры в социальной сфере, но и берет на себя функции выявления проблем низового уровня. В первую очередь в наиболее мобильных и близких к телу общества сферах городской среды, экологии, общественного транспорта, муниципального управления.

Важнейшим в этой ситуации становится как раз синтез и первичный анализ необходимой для принятия любых решений информации. Вообще, как бы это банально ни звучало, важнейшей проблемой становится именно информация.

Не секрет, что регионы в России в большинстве случаев управляются, опираясь на социологию. А администрация президента и Федеральная служба охраны (ФСО) большинство решений основывают тоже не на статистике и докладах, поднимающихся по вертикали, а на данных конкретных исследований, регулярные срезы которых стали важным фактором и российской политики и просто сведений о мире. «Слетит» ли в результате этого губернатор или в регион придет очередная грабительская концессия — это только видимая часть айсберга.

Для российской оппозиции, если она хочет действительно что-то изменить в системе управления страной, тоже необходима достоверная информация о том, что собой представляет российской общество и реальные социально-экономические процессы в нашей стране. Нежелание вникать в эти проблемы, попытки опираться на искаженное персональное информационное пространство, в котором «никто из моих знакомых не голосовал за Путина», использование только тех данных, которые презентует действующая власть — все превращает любую оппозицию в полный ноль, а ее когнитивные возможности и способность эффективно действовать — в минус.

Поэтому нужно понять, что собой представляет реальная Россия, Сибирь, Новосибирская область. Перед гражданским обществом, которое только и способно создать в России продуктивную оппозицию, в ближайшей перспективе есть цель стать умнее. И, что самое главное, информированнее органов власти. Государственные решения должны базироваться на объективных данных. А не только на ценностных шаблонах, сектантской вере, эффектах массового сознания, агитации и пропаганде.

Именно это случилось на старте экономических реформ Дэн Сяопина в Китае, когда очень качественная муниципальная статистика стала не просто основой для принятия решений властями отказавшейся от безумия коммунизма Китайской народной республики, а основой для принятия решений об инвестициях для внутреннего и международного бизнеса.

Знать, как на самом нижнем уровне меняется численность и качество населения, как выглядит естественное движение населения и миграционные процессы, как меняется валовый внутренний продукт, какой объем частных инвестиций и в какие сферы привлекается (особенно в сравнении с соседними регионами и муниципалитетами). Важнее этого для будущего страны ничего нет. А на этот же уровень важности можно вознести только создание инклюзивных институтов, важнейшим из которых должен стать независимый суд.

Демография важнее всего

Предлагаю привести базовую информацию о российском обществе и его изменениях в простой и понятный формат. Одним из элементов должна быть нормальная визуализация этих процессов. Демография любого общества лежит в основе его жизни. А динамика демографических процессов (особенно движение населения, естественные и миграционные процессы, территориальное перемещение населения) — это то, что в нормальном государстве и нормальном обществе становится основной для политики. Включая самые важные ее сегменты — налоги и бюджет.

Новосибирск оказался на пороге невероятных потрясений с точки зрения распределения ресурсов и полномочий между городом и областью, с точки зрения вмешательства государственной власти в дела местного самоуправления. В этой переломной точке мы в самом начале должны понять, что происходило с численностью и размещением населения Новосибирской области. И какое место в регионе занимает областной центр и реальная, а не фиктивная и созданная на бумаге для распила земли Новосибирская агломерация. Важно выявить не только интуитивно понятный тренд, но и степень изменений в численности и размещении населения.

В качестве первого вопроса я бы хотел задать такой: существует ли Новосибирская область? Новосибирская область как единое пространство со сходными процессами и общими интересами. Причем общими интересами не только с точки зрения их лоббирования перед федеральным центром, а еще и с точки зрения принятия решений и перераспределения ресурсов внутри региона. И именно в территориальном аспекте.

Как и в любом серьезном вопросе, без краткого изложения проблем методологии здесь не обойтись.

Анализируя, люди привыкли упрощать реальность. Особенно с помощью систематизации и группировки. В итоге получается простой и понятный квантованный вариант реальности, которым оперируют для описания окружающего нас мира.

Описывая социально-экономическую и общественно-политическую стороны жизни в России, мы в любом случае вынуждены оперировать абстракциями того или иного уровня глубины. Например, рассматривая отдельно группы городов, в зависимости от численности населения.

Но с учетом того, что Россия — страна очень большая, и территориальные отличия в образе и уровне жизни крайне велики, то самой важной задачей становится поиск того подхода к дробности, который в наибольшей степени помогал бы описать и систематизировать процессы в территориальном разрезе. Однако за исключением небольшой доли социологических и маркетинговых исследований, подавляющая часть публикаций на эти темы сводится к разного рода рейтингам российских регионов, где мы вынуждены смиренно принимать каждый регион за единое целое.

Подобный подход тоже имеет право на существование. Но чаще всего в практическом применении подобные рейтинги очень плохо отображают реальную ситуацию на месте, хотя бы потому, что общерегиональный индекс ключевых показателей представляет собой «среднюю температуру по больнице». В каждом российском регионе есть не только территории, отличающиеся степенью урбанизации или отдаленностью от областного центра и основных коммуникаций. Но и тем, что вблизи крупных городов сейчас происходят малоизученные пока субурбанизационные процессы. А еще тем, что экономическая статистика с раскладкой по муниципальным образованиям находится в крайне зачаточном состоянии.

В любом случае сбор и визуализация первичной статистики с раскладкой по муниципальным образованиям — это первый шаг к тому, чтобы анализировать отдельные территории каждого региона, выстраивая группировку, исходя не из назначенных сверху административных границ агломераций, а из реальности.

Как теряла население Новосибирская область

Новосибирская область — один из самых ярких и контрастных регионов, где можно сравнить очень интересные демографические процессы в области урбанизации, субурбанизации и миграции. Первичный и самый простой (базовый) подход к изучению демографических процессов в Новосибирской области — это сравнительный подход к изменению численности населения в постсоветский период. В идеале — с раскладкой по муниципальным образованиям.

Давайте посмотрим, что происходило с размещением населения в Новосибирской области за три последних десятилетия. Самым эффективным будет сделать срез по трем последним переписям (1989, 2002 и 2010 годов) и данным муниципальной статистики на 1 января 2020 года.

Чуть сложнее дело обстоит с ранним постсоветским периодом. Во-первых, легкодоступной информации с раскладкой по будущим муниципалитетам нет. Во-вторых, период 1989–2002 годов включает в себя два совершенно разных этапа. Последние советские годы — это еще период демографического взрыва 80-х и планового перемещения населения. Период 90-х — это время демографической катастрофы. Поэтому общий итог в изменении численности населения между переписями 1989 и 2002 года представляет собой в значительной степени компенсацию прироста населения в 1989–1992 годах убылью 1993–2002-х.

Если мы посмотрим картосхему, которая визуализирует этот итог, то увидим, что в 90-е население росло преимущественно только в сельской местности, не слишком удаленной от Новосибирска и зоны пригородного сообщения. Города и поселки городского типа находились в большем кризисе, влияние которого на ближнюю сельскую местность еще реализовалось. Так, в Искитимском и Черепановском районе росло население только сельских поселений — население Линева, Листвянского, Дорогина, Черепанова и Посевной падало.

В среднем за этот период население Новосибирской области упало примерно на 2%, Новосибирска — почти на 1%. Население же Бердска или Новосибирского района выросло более чем на 10% (а Краснообск рос медленнее села), Кольцова — более чем на 20%. Сильнее всего в общем итоге в этот период выросло население поселка Горный в Тогучинском районе (на 30%).

Из всех районных центров население росло только в Северном, Усть-Тарке, Купине, Коченеве, Сузуне, Колывани, Ордынском, Маслянине и Мошково. В других райцентрах население упало.

Что касается отдаленной от Новосибирска сельской местности, то уже в этот период сложилась тенденция падения численности населения, максимальные масштабы которого приходилось все-таки на Васюганскую зону (до -20%) и Барабу (до -15%). Кулундинская зона пострадала меньше — в среднем не более -10%.

В целом, 90-е годы XX века следует рассматривать как период перелома и закладки новых трендов и процессов, которые, как выяснилось при дальнейшем изучении проблемы, полностью реализовались, сохранялись на протяжении первых двух десятилетий XXI века и продолжают работать до сих пор.

Пригороды растут быстрее городов

В период между переписями 2002 и 2010 годов, когда население Новосибирской области упало на 1%, можно смело выделять следующие территориально-демографические процессы:

1. В регионе складывается Новосибирская агломерация, определяемая как формированием зоны сплошной полосы застройки населенных пунктов, так и существующими коммуникациями. Агломерация протягивается от своего ядра лепестками в шести направлениях, совпадающими с автотрассами (ордынское и колыванское направления) или и с трассами и железными дорогами (западное, восточное, кузнецкое, южное направления).

2. В Новосибирской области начинает явно проявляться субурбанизация, когда население пригородов (как городов спутников, так и сельской местности) растет быстрее, чем население городских ядер. В случае с Новосибирской агломерацией это выглядит следующим образом: Новосибирск, Обь, Краснообск и большинство сельсоветов Новосибирского района — до +10%, Бердск, Толмачево, Криводановка, Каменка, Кудряши, Новолуговое и Барлак — +10+25%, Мочище и Кольцово — до +30%, а население Раздольненского и Мичуринского сельсоветов Новосибирского района выросло за эти восемь лет на 60%. 

В агломерации Куйбышева-Барабинска ситуация оказалась еще интереснее. При падении численности населения обоих городов на 6–7%, количество жителей некоторых пригородных сельсоветов выросло на 2–3%. Подобное явление можно увидеть и в Карасукском районе.

3. За пределами Новосибирской агломерации практически вся территория области испытывает значительную депопуляцию и миграционный отток. Но в отличие от предыдущего периода темпы падения населения выше в сельской местности. В подавляющем большинстве районов темпы падения численности населения в сельсоветах, отдаленных от райцентров и трасс в среднем в три раза выше, чем в райцентрах.

4. Наиболее высокие темпы падения населения — в Васюганской зоне, где все сельсоветы на севере Колыванского, Чулымского и Убинского районов потеряли за этот период от четверти до половины уже и так уменьшившегося в 90-е годы населения. А север Кыштовского района — даже более половины всех людей. Единственное исключение — Северное, где как раз к этому периоду относятся инвестиции, связанные с добычей нефти. 

В Барабинской зоне и Кулундинской зонах складывается очень четкое разделение — все районные центры устойчиво потеряли до 10% населения, большая часть сельской местности — до четверти населения, а отдаленные от трасс муниципалитеты — иногда до половины только за это неполное десятилетие. Однако в целом масштабы падения численности сельского населения в Барабе по каждой группе муниципалитетов в среднем примерно в 1,5 выше, чем в Кулунде.

Новосибирская агломерация, Сузун, Ордынский район

На следующем этапе — в 2010–2020 годы — все эти тенденции в полной мере сохранились, хотя и несколько изменились масштабы. Временный циклический демографический подъем и увеличение количества мигрантов привели к увеличению в это десятилетие населения Новосибирской области почти на 5%. А во многих отдаленных сельсоветах население и так уже сильно уменьшилось, а поэтому не могло показывать предыдущие темпы падения.

Население Новосибирска выросло за второе десятилетие XXI века более чем на 10%. Город Обь, большинство сельсоветов Новосибирского района, восток Коченевского, север Искитимского и юго-запад Мошкоского районов прибавили еще больше. Кольцово, Криводановка, Мочище, Мичуринский сельсовет и Краснообск прибавили от четверти до половины населения. А население Барлакского сельсовета Мошковского района и Каменского и Каменского и Толмачевского сельсоветов Новосибирского района выросло более чем в 1,5 раза.

За пределами центральной зоны Новосибирской агломерации, Сузуна и приморской части Ордынского района практически единственный муниципалитет, где в последнее десятилетие устойчиво увеличивалось население — это немецкое село Ивановка в Баганском районе, где население выросло более чем на 20% за 10 лет.

Большинство же сельских муниципалитетов Новосибирской области потеряли за 2010–2020 годы еще до четверти населения. В некоторых сельсоветах на севере области и в стороне от трасс и райцентров даже больше. Так, например этот показатель для Пихтовского и Пономаревского сельсоветов на севере Колыванского района составил -30-40% населения.

Очень хорошо показывает развитие и укрепление демографических тенденций в начале XXI века сводная картосхема, отображающая изменения в численности населения за период с 2002 по 2020 годы.

Если посмотреть на карту, заметно, что смена трендов для всех муниципалитетов нашего региона практически не характерна. Там где численность населения падала — она продолжает падать и дальше, где росла — растет. Причем, если составить общий рейтинг муниципальных образований по изменению численности населения по десятилетиям, то большинство сельских и городских поселений сохранит свое место. Исключением будут разве что сельсоветы Новосибирской области, где уже начинается массовое многоэтажное жилищное строительство.

Для того, чтобы в должной степени обратить внимание на те территории Новосибирской области, где в этом веке росла численность населения, лучше обратить внимание на картосхему, где использована заливка только этой категории муниципальных образований.

Как разделить Новосибирскую область

Именно эта карта лучше все показывает границы реальной Новосибирской агломерации и степень субурбанизационных процессов в ней. Говоря проще, в области жива и продолжает развиваться лишь очень небольшая доля муниципальных образований — преимущественно в границах Новосибирской агломерации. И последняя с каждым годом концентрирует все большую часть населения.

Понятно, что важнейшей задачей является сравнение развития агломерации Новосибирска с другими урбанизированными пространствами Сибири, но это должно стать темой следующих публикаций. А пока необходимо подвести промежуточный итог в изменении весовых категорий разных территорий Новосибирской области.

Логично разделить Новосибирскую область на следующие зоны расселения:

1. Новосибирск

2. север (Криводановский сельсовет, Кудряшовский с/с; Колывань, Новотарышкинский и Скалинский с/с)

3. запад (Обь; Толмачевский с/с; Коченево, Чик, Прокудский, Чистопольский, Совхозный и Леснополянский с/с)

4. восток (Мочищенский, Станционный, Кубовинский с/с; Мошково, Барлакский, Сокурский и Новомошковский с/с)

5. юг (Бердск; Искитим; Линево, Мичуринский, Совхозный, Чернореченский, Тальменский, Промышленный, Евсинский с/с)

6. юго-запад (Краснообск, Мичуринский, Верх-Тулинский, Морской, Ярковский, Боровской с/с; Ордынское, Вагайцевский, Верх-Ирменский, Новопичуговский, Новошарапский, Козихинский, Красноярский с/с)

7. юго-восток (Кольцово; Каменский, Раздольненский, Новолуговской, Барышевский, Березовский, Плотниковский с/с)

8. Куйбышевско-Барабинская агломерация (Куйбышев, Куйбышевский, Абрамовский, Октябрьский с/с; Барабинск, Щербаковский с/с)

А Васюганская зона (Кыштовский район; Северный район; Пихтовский, Пономаревский, Королевский с/с; Крещенский с/с; Пеньковский)

Б Барабинская зона (Усть-Таркский район; Венгеровский район; Татарский район; Чановский район; Куйбышевский район; Барабинский район; Чистоозерный район; Купинский район; Здвинский район; Доволенский район; Убинский район (без Крещенского с/с); Каргатский район; Чулымский район (без Пеньковского с/с))

В Кулундинская зона (Баганский район; Карасукский район; Краснозерский район; Кочковский район)

Г Восточная часть области без Новосибирской агломерации (Болотнинский район, Тогучинский район, Маслянинский район, Черепановский район, Сузунский район, Колыванский район (частично), Мошковский район (частично), Искитимский район (частично), Ордынский район (частично).

На карте это будет выглядеть следующим образом:

Не менее важная информация о расселении на территории Новосибирской области — это изменения в плотности населения. Если применить к этим сведениям предложенное зонирование, то картина будет выглядеть следующим образом:

Таким образом, на мой взгляд, Новосибирской области как однотипного региона расселения со сходными демографическими процессами не существует. Более того, наш регион — это несколько принципиально разных зон расселения, где демографические процессы со временем только расходятся.

В этой статье мы рассмотрели лишь изменение численности населения без погружения в статистику рождаемости, смертности, естественного и миграционного прироста. Но все равно совершенно очевидно, что при подобной структуре размещения населения интересы разных территорий области будут принципиально расходиться.

В ситуации, когда значительное влияние на процессы внутри Новосибирска и Новосибирской агломерации имеет Законодательное собрание региона, представляющее и интересы огромной сельской местности, вопрос о защите интересов густонаселенных территорий области становится ключевым. Уверен, что именно здесь нас ждут самые масштабные скандалы и потрясения в ближайшем будущем.

Дмитрий Холявченко, специально для Тайги.инфо